Владимиру Путину нечем порадовать свое окружение и народ в середине этого пасмурного и прохладного московского лета: с украинского фронта приходит все более разочаровывающая информация, в армии зреет недовольство, в международных отношениях партнерских связей становится все меньше, экономика страны трещит по швам, да и в Кремле все неспокойно: недавний мятеж Евгения Пригожина и его группы наемников «ЧВК Вагнер» выявил ослабление позиций президента РФ.
Хотя может показаться, что Путин все еще держит Россию крепкой хваткой, репрессировав оппозиционных политиков и уничтожив независимые СМИ, с каждым последующим днем войны состояние российского общества становится все менее предсказуемым.
Лондонский Chatham House пригласил экспертов по российской политике для того, чтобы на основании их анализа попытаться разглядеть перспективы развития событий в России «через ее полузакрытое окно».
Оксана Антоненко, советник по геополитическим рискам и научный сотрудник вашингтонского Института Кеннана (Oksana Antonenko, Geopolitical Risk Adviser and Global Fellow, Kennan Institute), исследующая современную Россию, подтвердила, что главным негативным фактором, который затрудняет возможность по-настоящему понять, что происходит в РФ, являются «закрывающиеся каналы связи» с этой страной.
Как война в Украине отражается на экономике и внутренней политике России?
По данным Антоненко, «способность Москвы продолжать войну» основана на трех составляющих: во-первых, «несмотря на беспрецедентные санкции, экономика страны все еще сохраняет значительные ресурсы для существования», во-вторых, «российская элита тесно связана с государством и поддерживает его», и в-третьих, «действия руководства страны все еще сочетаются с молчаливым согласием населения».
При этом, по словам эксперта, «в текущем году российские доходы от нефти и газа сократились на 47%».
Несмотря на то, что поток импорта в Россию, «резко упавший в прошлом году за счет действия разнообразных санкций», все-таки стал восстанавливаться за счет новых экономических цепочек, которые были проложены через Центральную Азию, Кавказ и Турцию, и прежде всего, «за счет существенной помощи Китая, экономических связей с Индией и Ираном», исследователь полагает, что «МВФ переоценил экономические перспективы России на этот год», предположив рост до 0,7% ВВП.
«Во-первых, в этом году в экономике России вообще не будет роста. Во-вторых, мы также не увидим прямых иностранных инвестиций в Россию. В -третьих, в этом году расходы на оборону, вероятно, увеличатся, а доходы от нефти и газа окажутся существенно ниже, чем в прошлом. Наконец, в-четвертых, бегство капитала продолжится на очень значительном уровне», - отметила Оксана Антоненко, описывая экономику РФ.
Оксана Антоненко
Она обратила внимание также на «трансформацию интересов российской элиты».
«До начала войны российская экономическая элита выстраивала свою деятельность, в основном вокруг нефтегазового сектора, который в значительной степени был ориентирован на отношения с Европой и с Западом. При этом западные инвестиции создали определенный класс топ-менеджеров, которые были независимы от государства. Теперь же большинство акторов из экономических элит очень сильно привязаны к распределению ренты в государственном секторе. В результате, теперь элиты оказались заинтересованы в продолжении войны, потому что они получают от этого финансовую и экономическую выгоду», - констатировала исследователь.
Следует ли ожидать конфликта внутри российской элиты?
Оксана Антоненко считает, что пока все-таки преждевременно надеяться на то, что «напряженность, которая наблюдается между различными группировками» в российском истеблишменте, сразу же «повлияет на устойчивость путинского режима в том виде, в каком он существует в данный момент».
Эксперт уверена, что «по-прежнему, будущее путинской России зависит от успеха Украины на поле боя», который, в свою очередь, «будет во многом определен поддержкой Запада».
Николай Петров, консультант программы Россия и Евразия (Nikolai Petrov, Consulting Fellow, Russia and Eurasia Programme, Chatham House in London), предложил уйти от оценок действий российской элиты вообще, поскольку, по его мнению, «несмотря на то, что, очевидно, что война сделала Россию намного слабее, она же сделала Путина намного сильнее».
«Путин, развязав войну, завершил создание образа врага своей системы, и она оказалась под его полным контролем. Кроме того, важно понимать, что элиты в России больше нет», - убежден он.
«Россия никогда не бывает так сильна, как мы предполагаем, однако Россия никогда не бывает и такой слабой, как мы думаем, - процитировал приписываемую Уинстону Черчиллю фразу эксперт, - гораздо важнее: внимательно изучить то, как выглядит российское общество».
Несмотря на то, что российское общество сейчас «демодернизировано и разобщено, чего власть и добивалась многие годы», по мнению эксперта, «после Путина Россия не свалится в хаос, а со временем решит все проблемы и станет лучше, хотя это будет происходить не быстро».
Николай Петров
«Только вот, никто из современной элиты, если их вообще можно назвать “элитой”, не будет играть никакой роли в будущей России», - добавил Петров, подчеркнув, что «проблема Запада заключается в отсутствии стратегии в отношении России». По его словам, «необходимо иметь целых две таких стратегии: одну - по отношению к самому путинскому режиму, а другую - по отношению к тем россиянам, которые противостоят ему и подают надежду на будущее».
С кем Западу следует иметь дело в России?
Николай Петров предостерег от совершения повторяющейся исторической ошибки: «снова сосредоточиться на определенном человеке, например, Ельцине, Горбачеве, или на ком-то другом».
Эксперт видит два основных сценария будущего:
«Первый вариант: на место Путина к власти придёт коалиция определенных игроков, потому что никто не сможет заменить Путина в его нынешнем качестве. Никто не сможет сконцентрировать такую же огромную власть. Это будет «коалиция на несколько лет». Так же, как это произошло после смерти Сталина. И эта коалиция, для того, чтобы получить общественную поддержку, должна будет продемонстрировать определенные позитивные изменения в стране. Второй вариант - эскалация. Однако и второй вариант закончится попыткой улучшить отношения с Западом, но уже после эскалации».
Насколько вероятна и опасна дестабилизация России?
«Мне кажется немного извращенным беспокоиться о нестабильности в России, когда Россия вызывает такую нестабильность вокруг себя», - заметил Николай Петров
Оксана Антоненко имеет немного другое мнение.
«Я считаю, - заявила она, - что мятеж Пригожина уже ослабил режим. Сможет ли Путин использовать его последствия, чтобы провести чистку системы и привлечь еще больше лояльных себе руководителей - пока говорить рано. Мы видели, что в российской армии уже было несколько случаев протеста, а один из депутатов Думы даже выложил видео заявления одного из несогласных с властью генералов. Так что, я думаю, что нестабильность нарастает. Публичные выступления действительно могут дестабилизировать систему, но приведет ли это к вспышке внутреннего конфликта или к распаду России, тоже говорить рано. Ведь, все они сейчас находятся “на одном и том же Титанике” и прекрасно осознают, что если система выйдет из строя, то и все их возможности исчезнут».
Николай Петров заметил, что распространенным мифом является внутренняя интеграция, сполоченность регионов России.
Эксперт считает, что «если взять, например, Дагестан» - кавказскую республику на юге РФ, то «возможности даже для его распада - колоссальны, так как внутри небольшого региона проживает множество разных народов».
Антоненко напомнила, что «роль кавказцев в российских конфликтах всегда воспринималась неоднозначно».
«То, что боевики главы Чечни Рамзана Кадырова были вызваны защищать Москву во время “пригожинского мятежа”, стало своеобразным шоком для российской политической элиты», - не без иронии добавила она.
Эксперт также обратила внимание на то, что ситуация на российском Южном Кавказе будет «сильно зависеть и от того, как Турция будет позиционировать себя в этом регионе».
«Мы видим, как быстро Россия теряет свое влияние в мире во время этой войны», - заявила Антоненко и высказала предположение, что «нестабильность в регионах может начаться внезапно».
Что происходит с российским народом?
По мнению Оксаны Антоненко, война, мобилизация и то, что происходит в России - прямо противоположны тому, что государство могло бы делать: «преумножать квалифицированное население», которое бы было способно реформировать экономику, уйти от зависимости от нефти и газа и т. д.
По данным исследователя, именно в «высокотехнологических отраслях, развитие которых так необходимо России, и которые влияют на ее обороноспособность, наблюдается самая большая эмиграция специалистов».
Кроме того, эксперт объяснила, что «разрыв отношений с международным сообществом, университетами, исследовательскими программами, а также перекрытие доступа к патентам, сильно ударят по науке и снизят уровень образования в России».
«Все это не будет способствовать возникновению возможностей России поддерживать свою глобальную экономическую роль в будущем», - заверила Оксана Антоненко.
Как Запад может оказывать влияние на внутрироссийскую политику?
Антоненко уверена, что, «восстановив свой импорт за счет Китая, Индии и Ирана, Россия, в принципе, избежала дефицита товаров, который ожидался после введения первых санкций».
Однако эти товары стали намного дороже. Кроме того, «закупать некоторые технологические составляющие двойного назначения становится все сложнее и сложнее». Иными словами, санкции сработали.
Успешной оказалась идея установления потолка цены на нефть. Антоненко ожидает дальнейших договоренностей, в результате которых цена на нефть, при торговле с Россией, будет снижена до 50 долл. за баррель.
«Я думаю, что мы увидим распространение этаких мини-кризисов вокруг Путина. Возникнут конфликты внутри гражданских отраслей, среди военных, в службах безопасности…», - рассуждала эксперт.
Николай Петров настаивает на том, чтобы «вместо того, чтобы, как и 30 лет назад, когда разваливался СССР, выслушивать множество разных экспертов, Западу необходимо проводить глубокие исследования» и тщательно планировать каждый свой шаг. Запад должен постоянно «анализировать, какова реакция на уже введенные санкции», «делать санкции более изощренными и эффективными», «внимательно следить за тем, что происходит в России», - полагает эксперт.
Во-вторых, считает Петров, необходимо пытаться «разъяснять российскому населению», почему «были введены санкции, против кого и за что». Санкции - должны быть «прозрачными и всем понятными».
«В принципе, режим уже смертельно ранен, - убежден аналитик, - проблема в том, как сохранить санкции, и не позволять их избегать».
Оксана Антоненко оценила как положительные результаты последнего опроса россиян, проведенного единственной оставшейся в России независимой социологической службой - «Левада-Центром», согласно которым за последний год отношение россиян к Украине «как к недружественной стране» немного снизилось с 31% до 26%.
«И никто не знает, как будут выглядеть опросы и голосование через каких-нибудь пять лет», - заметил при этом Николай Петров.