Фойе театрального центра «На Страстном», пять рядов стульев, стойка с алкогольными напитками. На импровизированной сцене: стол, пишущая машинка, пепельница, стул, лампа. Задник оформлен по мотивам картин Чарльза Буковски с советами молодым людям от него же: «Go to Tibet. Read the Bible. Grow your beard. Run for mayor. But don’t write poetry».
Выключается свет, на лестнице появляется тень, а за ней вразвалку, в мятых штанах и черной шляпе, с бутылкой виски наперевес выходит и ее хозяин: «Любой скажет вам, что человек я не очень порядочный. Меня всегда восхищали злодеи, изгои, сукины дети… Они всегда способны на неожиданные поступки и сильные чувства. Извращенцы мне интереснее, чем святоши. Я могу общаться с бродягами, потому что и я – бродяга». Так начинается моноспектакль «История обыкновенного безумия» по мотивам сборника рассказов американского поэта и романиста Чарльза Буковски.
Буковски относится к тем писателям, которые стали уникальными, потому что оригинальничать никогда не пытались. Критики отмечают, что его поэзия – нервная, честная, непредсказуемая и неприличная. Его проза – откровенная до хамства, остроумная, горькая, с ощущением пустоты, с волей к свободе. Его герои – уголовники, проститутки, игроки, пьяницы, сумасшедшие, обитатели американских трущоб и баров. Литературная и реальная жизни Буковски были неразрывны: он бросил колледж, к армии был признан непригодным по причине «антисоциальности», скитался по стране, перебиваясь случайными заработками (скотобойня, «Красный Крест», железнодорожная ремонтная бригада, фабрика собачьих бисквитов и т.д.) и одним шоколадным батончиком в день. Он писал много рассказов, но только два были напечатаны. Потом был десятилетний запой: случайные связи, пьяные разборки и кровоточащая язва желудка в финале. С этого времени Буковски снова начинает писать и становится популярным – на его счету более 40 книг, включая 6 романов, 7 сборников рассказов и 32 сборника стихотворений, его приглашают в Голливуд в качестве сценариста, а по мотивам его произведений (например, «История обыкновенного безумия» (1983), «Холодная луна» (1989)) сняты художественные фильмы. Буковски признавался, что никогда не верил в традиционные американские ценности, а вдохновение черпал из жизни обычных людей, таких же как он – отчаянных, отчаявшихся, пьющих и одиноких. Тот факт, что произведения Буковски до сих пор инсценируют и экранизируют, еще раз доказывает то, что поиск смысла жизни и себя в этом мире – темы, актуальные во все времена.
Семен Александровский, несколько лет назад окончивший актерско-режиссерский курс Льва Додина, – режиссер-постановщик и исполнитель единственной роли в одном лице. Благодаря неформальной обстановке всего действа, особенностям литературного языка Буковски и характерной внешности Александровского, монолог Генри Чеваски (литературное alter-ego писателя) кажется не театральным представлением, а абсолютно реальной исповедью завсегдатая бара: где-то приврал, где-то разозлился, где-то почти заплакал. Конечно, не всем спектакль показался гармоничным: «Семен Александровский старается играть, это есть, но такую драматургию нужно пережить лично, выкарабкаться из сей пропасти, и может тогда нахлынувшая боль в свое время срываемых пальцев и ногтей высветит эмоции. Иначе – банальное лицедейство» (зрительская рецензия на www.afisha.ru). Однако свободных мест в зале не было, а одна из зрительниц, 20-летняя Марина, после спектакля поделилась своими впечатлениями: «Это потрясающе! Здесь все к месту: даже мат, даже натуралистические подробности лечения геморроя и зоофилии, и пьяный, бредовый разговор с Хемингуэем, и водородная бомба, потому что за всем этим цинизмом стоит одиночество, за аморальностью – жажда любви, за пьянством – поиск своего пути. Все как в жизни. И музыка идеально подходит». Кстати, в качестве саундрека Александровский выбрал композиции Тома Уэйтса, американского певца и композитора, чей голос, по его собственному описанию, «словно вымочен в бочке с бурбоном».
Посмотреть «Историю обыкновенного безумия» можно будет 20 апреля. Приносить с собой алкогольные напитки – не возбраняется, и даже приветствуется, а вот лицам, не достигшим половой и интеллектуальной зрелости, согласно афише, спектакль категорически противопоказан.