«С содроганием ждем»: эксперты о новых возможностях для фальсификаций на выборах президента РФ

Непрозрачность электронного голосования

На предстоящих президентских выборах в России впервые будет применяться дистанционное электронное голосование (ДЭГ), что особенно настораживает экспертов, следящих за нарушениями. Отдать голос онлайн можно будет в 29 регионах, где зарегистрировано 38 миллионов избирателей, или треть всех избирателей РФ. Уже больше 4 миллионов человек подали заявления на участие в ДЭГ. Сопредседатель движения «Голос» Станислав Андрейчук прогнозирует, что их число может вырасти до 15 миллионов человек.

Выборы в интернете контролировать еще сложнее, чем обычные. «Мы вообще не видим этих людей. Появляются их голоса, и мы не можем понять, откуда они берутся», – отмечает бывший сопредседатель общественного движения «Голос» Роман Удот.

Дистанционное голосование, которое в России впервые применили на выборах в Мосгордуму в 2019 году, вызвало особенно много претензий в 2021 году, когда проходили выборы в Госдуму. В девяти московских округах оппозиционные кандидаты выигрывали после подсчета голосов на участках, но после оглашения итогов электронного голосования картина резко изменилась: победителями стали кандидаты, поддержанные мэром Сергеем Собяниным. Общественный штаб по наблюдению за выборами тогда заявил, что не выявил серьезных нарушений. А в ЦИК в целом утверждают, что данные на платформе ДЭГ «надежно защищены от несанкционированного доступа».

Динамика появления голосов через ДЭГ отличается от привычной, говорит Роман Удот. «На выборах в Москве вдруг ночью появлялись 4000 голосов, – говорит эксперт. – Это был способ убить волеизъявление бунтующего города, который, как известно, очень плохо голосовал за власти, был чрезвычайно свободолюбивым. Но после того, как появилось электронное голосование, это все свободолюбие осталось только в бумажных цифрах, а вот в электронных почему-то исчезло. Я не разделяю мнение, что так называемый зависимый электорат вдруг так овладел электронными гаджетами, что кинулся голосовать. Скорее, наоборот, молодежь, которая стоит за более демократические, более либеральные ценности, владеет этими гаджетами. И теперь вот эта напасть расползается по всей России... Ждем с содроганием».

Роман Удот прогнозирует в результате ДЭГ «неверифицируемые голоса и непонятную явку». Но система работает некачественно, и это плюс для наблюдателей, добавляет он: «Они [власти] пилят деньги, находят себе лояльных и непрофессиональных исполнителей. Поэтому система постоянно рушится. И из-за обрушения этих систем мы иногда видим фальсификации. Мы иногда видим аномалии, которые никто объяснить не может. Это, по крайней мере, дает нам хотя бы какой-то шанс ставить под сомнение эти голоса».

Терминалы электронного голосования на участке в Москве во время выборов мэра. 8 сентября 2023 г.

Как объяснили в ЦИКе, за электронным голосованием можно наблюдать, присутствуя в помещении территориальной избирательной комиссии (ТИК), и на специальном портале в интернете, доступ к которому получат наблюдатели. Но во время предыдущих кампаний, где использовалось ДЭГ, наблюдателей было немного. В ЦИКе говорят, что «людей, которые могут профессионально работать наблюдателями в этой среде, катастрофически мало».

Однако практика показывает, что настоящих независимых специалистов на участках не ждут. Во время выборов в местные и региональные органы в сентябре 2023 года разработчика электронных урн (КОИБ, или комплекс обработки избирательных бюллетеней), начальника отдела систем электронного голосования МГТУ имени Баумана Виктора Толстогузова не пустили следить за электронным голосованием в Лобне. Он был зарегистрирован в качестве наблюдателя, но ему отказали во входе в ТИК под предлогом того, что он в «черном списке» Федеральной службы охраны (ФСО). Толстогузов подал иск в суд об отмене результатов ДЭГ на выборах губернатора Московской области.

Роман Удот рассказывает, что процессы, за которыми желающие могут наблюдать в ТИК, сомнительны. «В один из годов пригласили наблюдателей в помещение, где на мониторы вывели якобы голосование. Там цифры какие-то росли, падали. В общем, жизнь кипела на экранах, но никто не знал на самом деле, что происходило, – вспоминает эксперт. – Но в какой-то момент эта вся бурная жизнь замерла. И вдруг люди осознали, что им показывали просто “кино”».

Помимо отсутствия возможностей контроля за электронным голосованием, его минус в том, что неясно, насколько обеспечивается тайна голосования, хотя власти и утверждают, что оно анонимно. Кроме того, поскольку голосовать онлайн можно из любой локации, работодатель, например, может принудить сотрудника сделать это в его присутствии.

В преддверии выборов-2024 движение «Голос» уже зафиксировало случаи по всей России, при которых руководство бюджетных организаций требовало от сотрудников зарегистрироваться для участия в электронном голосовании под угрозой лишения премии.

Отсутствие трансляций с камер на участках

Понаблюдать из дома за трансляциями с камер наблюдения на участках больше не получится. Эта возможность у россиян появилась по инициативе Путина в 2011 году: он предложил «вывести все в интернет», «чтобы страна видела, что происходит возле конкретного ящика». «И вот вся страна увидела эти «вбросы», «карусели» – все, что мы так любили в наших трансляциях – преступления за преступлениями», – говорит Роман Удот. На президентских выборах в 2018 году на камеры попали массовые вбросы бюллетеней в урны (в ЦИКе сказали, что не нашли значимых нарушений на выборах).

В 2021 году, перед выборами в Госдуму, ЦИК объявил о прекращении практики общедоступных трансляций, объяснив это финансовыми причинами. Глава ЦИК Элла Памфилова тогда также добавила, что «видеонаблюдение – это не праздное любопытство, чтобы лежа на диване смотреть кино какое-то» и что для наблюдения за выборами «нужно потрудиться».

Теперь трансляции будут доступны на служебном портале только властям, зарегистрированным кандидатам, наблюдателям от общественных палат и представителям Совета по правам человека. Также их будут показывать любым желающим россиянам в центрах наблюдения при общественных палатах регионов. На большой экран будут выводиться маленькие окошки со стримами с десятков участков вместо трансляции с конкретного участка с возможностью видеозаписи, как было раньше.

Трехдневное голосование

Впервые голосование на президентских выборах будет длиться три дня. Практика многодневного голосования появилась во время пандемии в 2020 году: россияне голосовали по поправкам в Конституцию в течение семи дней. После этого Госдума приняла закон, позволяющий проводить выборы в течение нескольких дней подряд, но не более трех. Так, выборы в Госдуму в 2021 году проходили три дня.

Эксперты сообщают о росте нагрузки на наблюдателей и членов избиркомов. По их словам, контролировать ситуацию на участках в течение трех дней, двух ночей гораздо сложнее, чем во время однодневного голосования, за счет чего вырастают возможности для фальсификаций.

Проблемы с наблюдателями и «электоральные султанаты»

Сопредседатель движения «Голос» Станислав Андрейчук говорит, что «направлять наблюдателей в этом году сложнее, чем когда-либо». В избирательном бюллетене всего 4 кандидата: Владимир Путин, вице-спикер Госдумы Владислав Даванков (партия «Новые люди»), лидер ЛДПР Леонид Слуцкий и председатель комитета Госдумы по развитию Дальнего Востока и Арктики Николай Харитонов (КПРФ). Это наименьшее количество кандидатов с 2008 года.

«Никто [из кандидатов] особо направлять наблюдателей не хочет», – отмечает эксперт. В конце февраля появилась информация о том, что партия «Новые люди» не будет назначать наблюдателей. Андрейчук опубликовал скриншот письма, в котором говорилось, что партия заключила соглашение о сотрудничестве в наблюдении за выборами с Общественной палатой (ОП) РФ, и она передаст все данные желающих стать наблюдателями в ОП. Впоследствии в партии ответили, что письмо было отправлено одним из их региональных отделений, и «информация в нём не соответствует действительности». Там заверили, что будут направлять наблюдателей. При этом «Ведомостям» в нескольких региональных отделениях ответили, что не ведут прием наблюдателей. А в ЛДПР и КПРФ изданию сказали, что платить наблюдателям не собираются, хотя в предыдущие годы за это было предусмотрено вознаграждение.

«Отказываться от наблюдателя – это просто признавать свое поражение, признавать, что вы выходите из борьбы», – говорит Роман Удот. Он также отметил, что кандидатам должен быть важен каждый голос. «Партия получает 152 рубля за каждый голос, отданный ей. Если вы набираете даже миллион голосов, что в принципе один смешной процент, все равно это 152 миллиона, что в принципе неплохо для партии», – пояснил электоральный эксперт.

При этом наблюдать за выборами становится все опаснее. На выборах 2018 года Медиазона сообщала о случаях недопуска наблюдателей на участки, задержаниях и нападениях на них. Некоторых сажали там, где было не видно избирательных урн, и запрещали им перемещаться по участкам. Были случаи запрета на съемку, у кого-то отнимали технику.

В августе прошлого года у координаторов «Голоса» по всей стране прошли обыски, а сопредседателя движения, одного из самых известных экспертов по выборам, Григория Мельконьянца арестовали по обвинению «в организации работы нежелательной неправительственной организации». Ему грозит до шести лет лишения свободы. Мельконьянц не признает свою вину и считает, что «этим делом наверняка хотят запугать многих независимых наблюдателей, чтобы они либо отказались наблюдать, либо помалкивали о том, что видят на выборах».

На прошлых выборах наблюдателям удалось выявить среди прочих такие нарушения, как массовые подвозы на автобусах сотрудников бюджетных учреждений к избирательным участкам, массовые голосования по открепительным удостоверениям, голосования за умерших людей, принуждения к голосованию. Сокращение числа наблюдателей будет означать снижение возможностей для фиксации таких нарушений.

Досрочное голосование в Донецке, 11 марта 2024 г.

Независимое наблюдение сильно ограничено в так называемых «электоральных султанатах» – регионах, которые демонстрируют по итогам выборов аномально высокую явку и поддержку кандидатам от власти. «Это необязательно национальные республики. Есть и чисто русскоязычные регионы, типа Кузбасса, Тюменской области и т. д. Это регионы, где тотальные фальсификации проходят. Это порядка 20 – 25 [миллионов] голосов. Территории, где сейчас военные действия идут, тоже относятся к этой же категории», – говорит Станислав Андрейчук.

Если к ним прибавить результаты электронного голосования, «можно ожидать 30-40 миллионов голосов, которые никак не подконтрольны, – отмечает сопредседатель «Голоса». – При этом Владимиру Путину для того результата, который он хочет получить, нужно набрать порядка 55-60 миллионов голосов. Половина фактически собрана такими способами».