Реально ли за 9 минут языком кино рассказать историю формирования такого уникального природного явления как озеро Байкал?
Живущая на два дома, в Канаде и Германии, режиссер Алиси Теленгут (Alisi Telengut) считает, что оригинальная ручная анимация дает ей такую возможность. Она сделала фильм «Baigal Nuur – Oзеро Байкал». Он включен в короткометражную программу международного кинофестиваля независимого кино Санденс, который проходит в Парк-Сити (штат Юта) в эти дни.
Это не первый фильм, который Алиси сняла, используя вариант покадровой анимации. Это, конечно, плод ее фантазии. На экране движение цветовых и световых потоков, напоминающее детскую оптическую игрушку-калейдоскоп, которое заставляет зрителя включать собственное воображение. Феерию почти абстрактных меняющихся образов сопровождает женский голос, который на бурятском языке перечисляет предметы и явления, составляющие в совокупности богатейший мир природы Байкала. «Земля, остров, ледник, - произносит нарратор, - вода, озеро, тундра, тайга, деревья, олень, орел...» и так далее.
«Baigal Nuur – Oзеро Байкал». Credits: Alisi Telengut
Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» побеседовал по сервису Zoom c режиссером Алиси Теленгут.
Олег Сулькин: Алиси, в вашей короткой биографии, представленной пресс-службой фестиваля Санденс, указывается, что вы преподаете. А что именно?
Алиси Теленгут: Анимацию. Я начала преподавать в сентябре прошлого года. Это новое для меня поприще.
О.С.: Как бы вы описали способ анимации, который используете в своих фильмах?
А.Т.: В общем, это один из вариантов покадровой анимации («стоп-моушн» от англ. stop motion). Камера висит над металлическим листом, на котором благодаря смешанной технике изображение меняется кадр за кадром. И при воспроизведении серии кадров «картинка» кажется самостоятельно движущейся. Кстати, цена ошибки при использовании этой технологии выше, чем в дигитальной анимации, где есть несколько визуальных слоев, и если ты ошибся, можешь ошибку исправить. Здесь же изображение невозможно «отмотать» назад, так что концепция визуального ряда должна быть тщательно прописана заранее во всех деталях.
О.С.: Посещали ли вы озеро Байкал? Если да, ваши впечатления?
А.Т.: Я всегда хотела там побывать. Но ни разу у меня это, к сожалению, не получилось. Моя мама была на Байкале несколько раз, и я видела фотографии, которые она там делала. Она была поражена удивительной красотой озера.
О.С.: Почему вам не удалось побывать на Байкале?
А.Т.: Сначала помешала пандемия, спутавшая мои планы. А потом началась война России в Украине.
О.С.: Вы пытались получить российскую визу?
А.Т.: Да, но ничего из этого не вышло. Очень надеюсь, что получится в будущем.
О.С.: А чем вы вдохновлялись, каким материалом?
А.Т.: Я привлекла к проекту Марину Доржиеву, бурятку по происхождению. Я знала нескольких бурят, которые живут в Монреале, но они не говорят на своем родном языке. Молодые буряты не знают ни слова по-бурятски, может быть, только «мама». И я стала искать по свету носителей этого исчезающего языка. И нашла эту женщину, Марину, в Германии, в юго-западной части страны, где за тридцать лет образовалась бурятская община. Она свободно владеет бурятским языком, но даже ей пришлось пользоваться словарем, поскольку она долгое время не практиковала говорить по-бурятски.
«Baigal Nuur – Oзеро Байкал». Credits: Alisi Telengut
О.С.: Каково положение бурят в нынешней России? Один из ваших предыдущих анимационных фильмов касался положения другого монгольского народа, который в сталинскую эру подвергся репрессиям и депортации...
А.Т.: Вы говорите о моем фильме 2016 года «Nutag – Родина», где, в частности, я касаюсь трагической судьбы калмыков, близких родственников бурят, живущих к северу от Каспийского моря. Им разрешили вернуться в родные края в 50-е годы, но многие выбрали другие маршруты. Калмыков разметало по всему свету. Многие традиции и артефакты отказались утрачены и разрушены. Я встречала калмыков в Монреале и других местах. После того фильма ко мне обращались калмыки, выражая благодарность за память об их народе. Что касается бурят, то они в настоящее время проживают в Республике Бурятии недалеко от озера Байкал. Часть бурят живут также в Китае и Монголии.
О.С.: Я посмотрел несколько ваших анимаций и обратил внимание на заметный крен в сторону абстракции. Если раньше можно было распознать фигуры людей, животных, пейзажи, движущиеся поезда, то в байкальской анимации торжествует абстракция. Я говорю это не в упрек, визуально все очень красиво. И все же, как вы этот тренд прокомментируете?
А.Т.: Интересно! (смеется). Я как-то об этом не задумывалась. Да, вы правы, в фильме о депортации калмыков можно разглядеть людей и поезда, увозящие их в другие края. В анимации об озере Байкал можно по меньшей мере разглядеть вулканическую активность, горы, составляющие часть пейзажа. Использование абстракции, по-моему, уместно, поскольку я воссоздаю природные процессы, которые происходили в этих краях миллионы лет назад. Я знаю, что на озере, в средней части острова Ольхон, находится мыс Бурхан, называемый также скалой Шаманкой. Известно, что в горных породах там много кристаллического известняка и белого мрамора. Я стала собирать различные камни, чтобы лучше представить себе реальные озерные и горные ландшафты.
О.С.: Я читал, что на вас сильное влияние оказал южноафриканский художник и аниматор Уильям Кентридж. Чем он привлек вас?
А.Т.: Много лет назад, когда я была студенткой, меня заинтриговала его техника. Он работает с большими форматами, рисуя углем на больших листах бумаги и снимая камерой кадр за кадром, как бы аккумулируя изображения. Кроме того, меня привлекла тематика его работ, особенно ранних, – массовая бедность в ЮАР и отчуждение людей по классовому признаку, пропасть между богатыми и всеми остальными.
О.С.: Шаманизм имеет давние традиции в этом регионе. Что-то колдовское, магическое есть и в ваших полуабстракциях на тему Байкала. Насколько важна мистика для вас? Или вы больше склонны интерпретировать эту тему с общефилософских и экологических позиций?
А.Т.: Скорее верно второе. А вот для местных жителей шаманизм это и религия, и кодекс отношений человека и природы.
О.С.: Расскажите о себе.
А.Т.: Я канадская художница монгольского происхождения. Живу попеременно в Берлине и Монреале. Моя фамилия Теленгут – производное от названия небольшого монгольского народа теленгутов, проживающего в Алтайском крае и других регионах Сибири. Мой отец – теленгут, моя мать родом из Внутренней Монголии (автономный район на севере КНР). Я жила в нескольких странах, училась в Монреале.
О.С.: Фильм о Байкале и другие ваши анимационные миниатюры показывались на множестве международных киносмотров, включая такие важные, как Торонто и Аннеси. Как люди реагируют? Ведь ваш визуальный стиль очень необычен...
А.Т.: Во время просмотра фильма о Байкале в Аннеси летом прошлого года я была в зале. Там есть моменты, когда горы движутся и вулкан начинает извергаться. Звуки, которые сопровождают эти тектонические процессы, плод нашей фантазии, приятными не назовешь. Кто-то взял с собой на просмотр маленького ребенка, и я услышала, как тот стал плакать. Вот вам живая реакция (смеется).
Рабочий стол аниматора. Потсдам (Германия). Credits: Alisi Telengut
О.С.: А как реагирует научное сообщество? Вы консультировались с учеными?
А.Т.: Наукой установлено, что Байкал, самое глубокое озеро в мире, тектонического происхождения, оно расположено в рифтовой впадине и своему формированию обязано сейсмической активности. Я уже упоминала, что собираю разные камни. И большую часть моей коллекции составляют камни и кристаллы, подаренные мне моей швейцарской подругой. Она их собирала в Альпах.
О.С.: Во второй жизни вы, наверное, станете геологом?
А.Т.: Надеюсь! (смеется).
О.С.: Что вы ждете от показов на Санденсе?
А.Т.: Живой реакции публики. Очень важно, что фильм будут сопровождать новые субтитры закадрового текста с переводом с бурятского на английский.