МОСКВА — Президенты России и Турции Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган во время их долгой встречи в Москве в пятницу делали все публичные заявления в максимально позитивном ключе. О недавних разногласиях между двумя странами речи не шло, и трагические моменты, которые омрачили отношения Москвы и Анкары – сбитый в ноябре 2015 года турками российский военный самолет и убийство в декабре 2016 года в Анкаре российского посла Андрея Карлова – практически не упоминались (Эрдоган лишь повторил соболезнования по поводу гибели посла).
Президент Эрдоган был предельно благожелателен: он заявил, что две страны «завершили уже процесс нормализации в результате нашего сегодняшнего совещания», и что он больше не хочет произносить такое слово, как «нормализация». «После этого у нас такие ожидания – установить надежное взаимное доверие, и чтобы политический диалог повлиял на экономическую сферу», – добавил турецкий лидер, высказав пожелание, чтобы Россия полностью ликвидировала экономические ограничения в отношении Турции.
Президент Турции отметил, что при снятых санкциях в отношении турецкого импорта можно будет «достигнуть торгового оборота размером 100 миллиардов долларов, который раньше мы объявили», а также обратился к Владимиру Путину с просьбой возобновить разговор о безвизовом режиме между двумя странами.
Российский президент был несколько менее вдохновлен произошедшей встречей, но, в целом, коллегу поддержал: «Можно уверенно констатировать, что наши страны возвратились на путь действительно партнерского, многопланового взаимодействия». Владимир Путин также благожелательно отнесся и к предложению о безвизовом режиме, и даже пообещал в ближайшее время допустить обратно турецких рабочих на российские стройки.
Только разговорами в теме экономики Путин и Эрдоган не ограничились: в их присутствии Российским фондом прямых инвестиций и Суверенным фондом Турции был подписан меморандум о создании Российско-турецкого инвестиционного фонда, в его капитал предполагается внести до 500 млн долларов с каждой стороны.
Отношение к сирийскому кризису: успехи подчеркнуты, разногласия остались
Путин и Эрдоган на итоговой пресс-конференции уделили некоторое время комментариям по сирийскому кризису, из которых следовало, что при некотором сближении позиций, разногласия сохраняются. В частности, Владимир Путин заявил, что «в свете скоординированных действий России, Турции, Ирана перемирие в Сирии в целом соблюдается». Эрдоган об Иране как участнике «формата Астаны» не упомянул вообще, но много говорил в негативном ключе о военных формированиях курдов – их, в свою очередь, вообще не упомянул российский лидер.
Оба президента выразили готовность сотрудничать в решении сирийского кризиса и борьбе против ИГИЛ с Вашингтоном. Владимир Путин сказал об этом в контексте Сирии: «Я хочу выразить осторожный оптимизм по поводу того, что нам, объединяя усилия, подключая сюда других солидных игроков, в том числе США, удастся эффективно способствовать укреплению режима прекращения огня, и на этой почве перейти к полномасштабному политическому урегулированию». Эрдоган – в контексте войны с ИГИЛ: «Турция, как и Россия, хочет сотрудничать с коалиционными силами».
Тема будущего Башара Асада публично Путиным и Эрдоганом не поднималась, но стоит напомнить, что позиции двух лидеров по этому поводу некоторое время назад радикально отличались: Москва называла сирийского президента легитимным лидером, Анкара – «тираном и убийцей».
Алексей Малашенко: Сближение на фоне взаимной заинтересованности
Эксперт Московского центра Карнеги Алексей Малашенко говорит, что турецкий лидер сейчас нуждается в укреплении связей с Москвой на фоне неопределенности его отношений с Западом: «Этот визит Эрдогана проходил на фоне очень, я бы сказал, неоднозначных отношений с американцами, которые, с одной стороны, хотели бы каким-то образом отношения с турками наладить, но с другой стороны, поддерживают действия курдов против ИГИЛ. Американцы послали в регион несколько сот инструкторов-морпехов и надеются взять Ракку с помощью тех же курдов, и получается, что Турция уже не является таким уж ключевым игроком по Сирии. С европейцами у Анкары тоже довольно тяжелые отношения–- в особенности, с Германией».
Малашенко не исключает, что позиции Москвы и Анкары по действиям в Сирии сближаются: «Турки, возможно, уже не настаивают на уходе Асада. Туркам в треугольнике “Тегеран-Анкара-Москва” иранцы совершенно не нужны, и понятно, что Россия иранцев не бросит, но Россия будет на сегодняшний день ближе к Турции. При этом Россия не будет поддерживать курдов, так как она это делала еще совсем недавно. Если мы посмотрим на то, что происходит в последние месяцы, то что-то я не слышу очень много упоминаний курдов в российских СМИ, и в Анкаре это оценили».
Для Владимира Путина, в свою очередь, важен экономический символизм газопровода «Турецкий поток», и в Турции, как полагает эксперт, это понимают: «”Турецкий поток” – это же не только чисто экономический момент, это очень важно для России и в политическом отношении, потому что, если этот газопровод будет построен, то Украина, с которой, как известно, у Москвы не самые лучшие отношения, может потерять, по разным данным, в среднем 16 миллиардов кубов газового транзита. Турки это прекрасно понимают – и они согласны на этот газопровод, и получается, что они Россию политически поддерживают в ее спорах с Западом».
Алексей Малашенко уверен, что объявление 2019 года годом российско-турецких культурных связей и туризма, состоявшееся на встрече Путина и Эрдогана, было подготовлено по инициативе с турецкой стороны: «Российских туристов в Турции было в прошлом году меньше миллиона, примерно 800 тысяч человек, а в 2013, по-моему, было 4,5 миллиона – вы понимаете, какой это был удар для турецкого бизнеса. Возвращая российских туристов, Эрдоган как-бы тоже говорит Европе – нам Россия вас заменит, если ездить не будете».
Александр Шумилин: экономика должна компенсировать разногласия в Сирии
Директор Центра анализа ближневосточных конфликтов Института США и Канады Александр Шумилин полагает, что в своих действиях против ИГИЛ Турция все равно будет тяготеть к коалиции во главе с США, и это неизбежно вызовет недовольство Москвы: «Основной смысл визита Эрдогана в Москву состоит в том, чтобы дать импульс всякого рода экономическим отношениям, форсировать связи в сфере бизнеса по мере возможности, и это все для того, чтобы как-то сбалансировать, минимизировать тот ущерб, который, возможно, будет нанесен российско-турецким отношениям предстоящими событиями в Сирии».
«Планируемое наступление на Ракку сил коалиции во главе с США, частью которых является Турция. Турецкой армии, несомненно, отводится определенная роль в рамках этой операции – танковую поддержку и поддержку второй линии наступления будут обеспечивать турки. Если коалиция в рамках этой операции в скором времени овладеет Раккой, нанесет самое яркое поражение ИГИЛ, то, несомненно, в России это будет восприниматься с досадой, не в открытую, но по сути», – Шумилин.
Кроме того, как рассказывает Александр Шумилин, у Москвы и Анкары явно различное отношение к тому, что происходит в сирийском городе Манбидже, расположенном на границе с Турцией в 140 километрах к северу от Ракки. «Если Россия относится лояльно к бойцам курдского ополчения, захватившим этот город, и даже поддерживала их, так как они пытались выйти на контакт с войсками Асада при российском посредничестве, да и самими российскими военными тоже, то Турция называет их террористами. Это еще одна точка несогласия между двумя странами. Это создает ситуацию, которая чревата возникновением напряжения в отношениях с Россией. Этого Эрдоган хотел бы избежать, в ходе визита делая акцент на экономических перспективах».