Александр Кроник, психолог, занимающийся проблемой помощи детям, травмированным аварией на атомной электростанции в Чернобыле, рассказал «Голосу Америки» о своих исследованиях и об уроках чернобыльской аварии.
Люсьен Фикс:
Доктор Кроник, 20 лет назад на Чернобыльской атомной электростанции произошла самая серьезная авария за всю историю мирного атома. Эту проблему до сих пор изучают в России, Украине, Беларуси и на Западе. Почему вы решили заниматься чернобыльской проблемой?
Александр Кроник:
В это время я работал в российской Академии наук, и мои коллеги на Украине и в России предложили участвовать в разработке этой проблемы. Киев – мой родной город, у меня там много родных, поэтому отказаться было совершенно неестественно. И для меня это было просто одно из событий моей жизни, которая течет совершено естественным образом. В 90 году я начал заниматься разработкой способов психологической помощи детям, которые пострадали от чернобыльской аварии. Потом, когда я оказался в США, меня пригласили участвовать в одной организации, которая называется «Американские друзья чернобыльских центров», и в рамках этой организации мы организовали «Телефон доверия» в Славутиче. В прошлом году меня точно так же пригласили в группу НАТО, которая занимается чернобыльскими исследованиями. Это было рабочее собрание в Риме, которое, как я надеюсь, будет продолжено в этом году.
Л.Ф.:
На основании проведенных вами исследований, какие уроки можно извлечь из чернобыльской трагедии?
А.К.:
Поскольку эти работы были основаны на некоторых теоретических представлениях о человеческом переживании времени, и о переживании человеком своего возраста, для меня, например, стало открытием, что на основании исследований, которые проводились моими коллегами в зоне ликвидации чернобыльской аварии, психологический возраст должен в идеале совпадать с хронологическим: обычно считается, что лучше чувствовать себя моложе своих лет, а не старше. Ничего подобного. Такая иллюзия молодости совершенно не позволяет справляться со стрессами и ударами судьбы. Нужно чувствовать себя на свои годы. Как писал Пушкин, «блажен, кто смолоду был молод…», кто в 20 влюбился, кто в 30 женился, кто в 40 сделал что-то еще, кто в 50 освободился от всех долгов. То есть, в идеале нужно чувствовать себя на свои годы. Если ты в разные периоды жизни чувствуешь себя на свои годы, а не моложе, не старше существенно, ты сможешь справляться с ударами судьбы – чернобыльскими, хиросимскими, любыми ударами судьбы, которых очень и очень много в жизни – достойным и адекватным образом. Это был первый вывод.
Второй вывод состоял в том, что те способы психотерапии, компьютерно поддерживающей психотерапии, которые связаны с изменением представлений человека о своем прошлом, будущем, настоящем – они полезны не только для подростков, которые пострадали в чернобыльской аварии, но и для взрослых людей. И, в общем-то, для любого живущего человека. Суть этого состоит в том, что наша душа должна постоянно иметь какие-то… какие-то способы очищения от всевозможных ядов. Это могут быть токсины, яды, это могут быть неприятные переживания, это могут быть стрессы самые разные. И, чтобы нашему внутреннему миру оставаться здоровым и сопротивляющимся этим ядам, нужно постоянно производить чистку нашего внутреннего мира от всевозможных стрессогенных переживаний. Это очень непросто.
А третий урок, пожалуй, это, если опять же возвратиться к Будде: за 20 лет исследований чернобыльской проблематики, который проводились самыми разными, самыми достойными учреждениями, самыми достойными исследователями – и очень хорошо, что все они проводились – но после этих 20 лет очень хороших и глубоких исследований следующие 20 лет пора потратить на то, чтобы вычистить эту рану на теле нашей планеты. Вычистить землю, которая остается загаженной, вычистить души, которые остаются травмированными стрессами, и вычистить человеческие тела, которые продолжают питаться не самыми чистыми продуктами, и которые получили в себя достаточные дозы радиации в свое время, и дети, и, может быть, уже и внуки… И поэтому следующие 20 лет должны быть сфокусированы, прежде всего, на том, как эту стрелу вытащить из тела, из души, из окружающей среды. И все человеческие ресурсы всей той части нашей цивилизации, которая как-то заинтересована чернобыльскими последствиями, должны быть потрачены на это.
Л.Ф.:
Александр, расскажите, пожалуйста, о вашей программе, которая сокращенно по-английски называется ChAOH, что в переводе на русский означает «Чернобыль-Америка-Устная история».
А.К.:
Суть состояла в том, чтобы провести интервью с самыми разными людьми, которые живут в Соединенных Штатах, но жизнь которых оказалась затронута Чернобыльской аварией. Аббревиатура напоминает итальянское «до свидания», «пока». Мне хотелось задать им приблизительно те же вопросы, которые вы задавали мне сегодня. Цель этой программы состояла в том, чтобы, поскольку все стоит очень дорого, найти ресурсы и хотя бы обратить внимание и сказать «до свидания», «пока» этой проблеме и освободить радиацию от этих людей, и людей от этой радиации любыми способами, помочь людям, которые хотят переехать – переехать. Пока был Советский Союз, люди могли переехать из Белоруссии, скажем, в Сибирь. Теперь государственные границы не позволяют это сделать. В будущем, на мой взгляд, нужно иметь какой-то новый статус беженцев – не военных, а экологических беженцев, помочь людям в том, в чем они нуждаются.
Самое интересное, что удалось сделать, это провести интервью с доктором Смирновым, ядерным физиком, который работал в Чернобыле через три года после ядерной аварии ответственным за радиационный контроль. Это интервью с человеком, который мерил радиацию на каждом квадратном метре этой зоны. Он показал мне, по крайней мере, что задача, которая стоит сейчас, это не только сделать новое покрытие над существующим саркофагом и закрыть это на сто лет, но вычистить всю огромного количества лаву, которая находится внутри и убрать пороховую бочку с тела нашей планеты.