На фоне надуманных обвинений Кремля о желании Киева использовать «Грязную бомбу» команда расследователей в составе The Insider, Bellingcat и Der Spiegel отыскали в недрах министерства обороны секретную структуру, обеспечивающую наведение высокоточных ракет по целям в Украине и причастную к ударам по гражданской инфраструктуре и жилым кварталам.
Более того, расследователи поименно перечислили более 30 технических военных специалистов, выполняющих преступные приказы. Как ни крути, а преднамеренные удары по гражданским объектам – это военное преступление.
В ходе расследования также удалось установить, что массированная атака на украинскую энергетику не была непременным следствием взрыва на Крымском мосту 8 октября, поскольку ракетные удары планировались еще до того.
Подробнее о расследовании Русская служба «Голоса Америки» поговорила с главным редактором интернет-издания Insider Романом Доброхотовым.
Виктор Владимиров: Каких целей вы хотели достичь своим расследованием?
Роман Доброхотов: Дело в том, что в контексте войны в Украине много внимания уделяется Путину, высокопоставленным чиновникам и разным генералам, принимающим некие стратегические решения. Это вполне логично, но одновременно остаются в тени непосредственные исполнители военных преступлений. Вот мы и постарались хоть в какой-то мере исправить несправедливость. Ведь творить черные дела или способствовать их осуществлению, будучи инкогнито, всегда проще. Нам показалось, что страна должна знать в лицо своих “героев”, которые скрывались под масками. Да и они сами должны помнить, что всё тайное становится явным, и знать о неминуемых последствиях, которые их ждут. К тому же, думается, совершенно не факт, что министерству обороны теперь будет легко находить людей для такого рода грязной работы. Наши расследования не абстрактны. Мы уже находили конкретных военных преступников, что доказало, например, расследование о снятых на камеру пытках украинского пленного. Так миру стало известно имя российского наёмника, который позже угодил под западные санкции.
В.В.: В чем специфика нынешнего расследования?
Р.Д.: Эта история интересна тем, что, казалось бы, простые ITишники, на самом деле работают в центре Москвы на оборонное ведомство, выполняя преступные приказы. При этом они, выступая в роли «чистых» программистов, действуют совершенно анонимно, и, имея в основной своей массе скромные воинские звания - от лейтенанта до капитана - как отстранены от конфликта. В действительности они отлично осознавали, что делают и даже теоретически не могли быть не в курсе того, что рассчитывают траекторию ракет, которые будут бить, в том числе, по жилым домам, гражданской инфраструктуре и так далее. Но анонимность во многом была для них защитой. А теперь, когда мы опубликовали их имена, звания, фотографии, их соседи, родственники, знакомые будут знать, с кем имеют дело. Все военные преступники независимо от их чинов и рангов должны знать, чем для них всё закончится, и не тешить себя иллюзиями, что кому-то удастся остаться серой мышью и избежать ответственности. Вряд ли вокруг них (в обществе) мгновенно сформируется кольцо отчуждения, но тем не менее это важно. В конце концов, пусть им снится Гаагский трибунал, который рано или поздно состоится. Надеюсь, что перед международным судом предстанут не только те, кто отдавал приказы, но те, кто сознательно их выполнял, понимая все их ужасные последствия.
В.В.: Помимо трибунала есть еще санкции.
Р.Д.: Именно так. Уверен, что часть фигурантов нашего нового расследования довольно быстро попадут как минимум под американские санкции. С европейскими дело обстоит немного сложнее: там довольно долго идет согласование, но это преодолимо. Так что тем «героям» нашего романа (возможно, с последующим продолжением), которые привыкли ездить отдыхать и ездить на шопинг за заграницу, придется менять свои планы.
В.В.: Видимо, не случайно все ваши «клиенты» начали дружно открещиваться от своей принадлежности к работе на оборонное ведомство?
Р.Д.: Скорее всего они просто следовали легенде, которую разработали для них контрразведчики ФСБ, и говорили «по бумажке». Возможно, если бы мы не обладали всей полнотой информации, и не были бы уверены в своих данных, это могло бы и сработать. Ведь нам, например, говорили: «Да вы чего – это мое имя, но я сантехник». Тут можно было подумать: вот, черт, это, наверное, однофамилец… Но, когда мы всё досконально знали, это наоборот, выглядело саморазоблачительно. Мы смотрим на фото человека, который снят в военной форме, звоним ему по телефону вычислительного центра, а он нам втирает очки. В общем, их враньё укрепило нас в мысли, что им есть, что скрывать.
В.В.: К каким еще выводам вы пришли в ходе своей работы?
Р.Д.: Теперь мы знаем, за кем и почему нужно следить. Это ценная информация. Не случайно они так старались засекретить свою деятельность, потому что понимали, что прозрачность им совсем не на руку. Кроме того, сейчас у нас появилось больше возможностей предсказывать ракетные удары. Потому что мы знаем примерный алгоритм действий «наводчиков». К налетам готовятся заранее, тогда и активизируются их телефонные переговоры. Да, они могут попытаться сейчас изменить модель поведения, перестать пользоваться мобильными телефонами. Но все это усложнит их работу. Это тот минимальный вклад, который мы как журналисты можем сделать, чтобы приблизить конец несправедливой войны. Надеюсь, к нам присоединятся и другие журналисты, блогеры, которые станут искать подобные бреши в кремлевской военной машине. И в любом случае разговор о совести в условиях войны, как представляется, никогда не будет лишним.
