Западные санкции в отношении России работают, но эффект мог бы быть и мощнее. К такому выводу пришли соавторы доклада о влиянии ограничений, введенных Соединенными Штатами и их партнерами в отношении Кремля – эксперт аналитического центра «Атлантический совет» - Андерс Ослунд и научная сотрудник Института европейских, российских и евразийский исследований (IERES) Университета Джорджа Вашингтона, Мария Снеговая.
Аналитики проанализировали общий эффект ограничений, введенных в отношении Кремля и связанных с ним бизнесов за последние семь лет. В списке российских потерь - отток капитала и инвестиций, снижение уровня ВВП и репутационные потери отдельных бизнесменов. Впрочем, составителя доклада отмечают – близкие к Кремлю олигархи за последние годы выработали психологическую устойчивость в отношении санкций, а Кремль нашел систему компенсаций их финансовых потерь, связанных с санкциями, путем предоставления подконтрольным бизнесменам государственных контрактов.
350 миллиардов долларов за семь лет – так выглядят финансовые потери России после введения против нее нескольких пакетов западных санкций - за аннексию украинского Крыма, за агрессию в Донбассе и за сбитый малазийский пассажирский лайнер. Кроме того, за вмешательство в американские выборы.
Cанкции не заставили Кремль полностью свернуть агрессию в отношении Украины, но экономические последствия оказались значительнее, чем предполагалось. Так, с 2014 года российская экономика демонстрировала рост в 0.3% в год, в то время как общемировые средние показатели составляли 2.3%. Таким образом, подсчитали аналитики, санкции ежегодно обходятся Москве в 50 миллиардов долларов в год.
Мария Снеговая, научная сотрудник Института европейских, российских и евразийский исследований (IERES) Университета Джорджа Вашингтона, объясняет: санкции были направлены в три разных сферы – в технологический и финансовый секторы, в особенности, связанные с нефтяной и газодобывающей отраслями, а также в отношении отдельных персоналий, связанных с Кремлем. Так, в технологической сфере уже наметилось отставание в силу запрета на экспорт в Россию разнообразных западных разработок. Например, становится труднее разрабатывать труднодоступные залежи нефти.
В то же время санкции – инструмент небыстрого действия, эффект не всегда заметен сразу.
По словам Снеговой, их эффект имеет как мгновенное психологическое воздействие, так и долгосрочные, накопительные последствия. Так, по словам аналитика, в силу ограничений, введенных в отношении России, уже к середине 2020-х – началу 2030-х годов в стране, наиболее вероятно, начнет падать добыча нефти. Впрочем, пока этот эффект не особо заметен.
Она отмечает: эффект санкций нужно рассматривать как совокупный набор усилий. Так, например, комбинация персональных, секторальных и технологических санкций оказывает на возможных инвесторов довольно неприятное впечатление. Таким образом, внешний долг России резко сокращается, она перестает получать западные кредиты и уровень иностранных инвестиций существенно сокращается.
«Если аккумулировать весь эффект и посмотреть, какую роль он играет в росте ВВП, то мы получаем очень высокую оценку работе санкций», – говорит Снеговая.
Она также отмечает: индивидуальный санкции оказались самым популярным инструментом, который оказывает наименее болезненное действие на Кремль и приближенных к нему бизнесменов. «Эти санкции, как правило, бьют по людям, которые уже давно психологически готовы к подобным новостям», – говорит Снеговая. По ее словам, Запад и Россия давно находятся в состоянии холодной войны, а Кремль за последние семь лет давно компенсирует близкие к нему элиты с помощью разнообразных контрактов и денежных подачек в случае попадание в санкционные списки.
Андерс Ослунд, эксперт «Атлантического совета», отмечает: за последние 7 лет рост ВВП на душу населения в Центральной Европе составил от 4 до 5% в год, более того, за эти годы Венгрия, Румыния, Польша и Хорватия обогнали Россию по показателям Валового внутреннего продукта. Россия, окажись она без западных санкций, могла бы продемонстрировать показатели роста в 3-5% в год. Вторичное эффект от санкций, по словам Ослунда, оказывают налоговая и монетарная политика, которые проводятся вследствие введенных иностранными государствами ограничений.
Одновременно эксперты отмечают: не все санкции в отношении России оказались под силу Западу. Так, ограничения, введенные против трех компаний, связанных с Олегом Дерипаской – US Rusal, En+ Group и JSC EuroSibEnergo – занимающихся производством алюминия, оказались слишком разрушительными для мировой экономики.
Американское правительство отменило их в 2019 году, с тех пор близкий к Кремлю олигарх успел проявить заинтересованность в инвестициях в угольные шахты, расположенные в штате Кентукки.
Мария Снеговая отмечает: Россия слишком интегрирована в мировой рынок. По ее словам, RUSAL – второй производитель алюминия в мире - оказался настолько крупной компанией, что введенные против нее санкции ударили не только по России. И стало понятно, что это слишком мощный удар.
«Дерипаска удовлетворил условный формальный критерий, условно формально ушел совета из директоров, хотя неформально наверняка он, как многие говорят, продолжает оказывать влияние в этой компании. Этот пример дает понимание того, почему так трудно Западу ввести более мощные кампании против России», – говорит Снеговая.
Одновременно, эксперты отмечают – несмотря на ряд так называемых секторальных санкций, снятых с компании Дерипаски, индивидуальные ограничения американского правительства в отношении него и других приближенных к Кремлю олигархов, снять гораздо сложнее.
Авторы доклада, в частности, отмечают: Закон Магнитского (о введении персональных санкций в отношении лиц, причастных к нарушениям прав человека – «Голос Америки») оказался настолько удачным примером, что его расширили на Глобальный Закон Магнитского, который используют в отношении России не только США, но и другие страны.
Снеговая отмечает: изначальная идея заключалась в том, «чтобы создать некий кризис в элитах и привести к их разделению на два лагеря – тех, кто против санкций и тех, кто несмотря на ограничения пытается поддерживать политику Путина. Расчет был на то, чтобы повлиять на внешнюю политику Путина в долгосрочной перспективе.
Андерс Ослунд, говоря о влиянии санкций, добавляет: санкции не заставили Кремль уйти из Украины, но они заблокировали предварительно анонсированную Путиным военную агрессию в отношении Украины. Летом 2014, впрочем, это было явным достижением. Второй важный пункт – удар по российской экономике, таким образом, у России сейчас намного меньше ресурсов.
Особое внимание аналитики обращают особое внимание на ситуацию с «Северным потоком-2». Полностью остановить процесс строительства этого газопровода с помощью санкций, да еще и только американских, - сложная для выполнения задача, требующая прозрачности и совместных скоординированных усилий с европейскими партнерами.
