МОСКВА —
В Кремле пока не отреагировали на решение президента США Барака Обамы исключить Россию из программы Генеральной системы преференций (GSP), дающей право на беспошлинный импорт определенных товаров.
Как подчеркнул Обама, Россия продвинулась в развитии экономики и потому более не нуждается в торговых преференциях, назначение которых – помощь нуждающимся странам.
В заявлении Торгового представителя США Марка Фромана напоминается, что «решение президента принято в соответствии с признанием России Всемирным Банком “страной c высокими доходами”, а также действиями Европейского Союза и Канады, которые исключили Россию из аналогичных программ».
Пресс-секретарь Белого дома Джей Карни отметил в этой связи, что решение президента приведет к повышению таможенных тарифов на товары, импортируемые из России. Пресс-секретарь Совета национальной безопасности Кэйтлин Хейден заявила, что мера, принятая президентом, уместна в свете действий России по отношению к Украине – она указала, что изначально планировалось предпринять этот шаг с 1 января 2016 года, но последние события заставили администрацию США убыстрить этот процесс.
Программа GSP начала действовать в 1976 году, ныне в ней участвуют 126 государств и территорий мира. По данным Офиса торгового представителя США, в 2012 году российские поставщики смогли сэкономить за счет использования программы GSP около 544 млн долларов.
Председатель Комитета по финансовым рынкам и кредитным организациям Торгово-промышленной палаты РФ, завотделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН профессор Яков Миркин затруднился с оценкой этого решения США.
«Здесь надо разбираться, – заметил он Русской службе «Голоса Америки». – Из того, что я видел, понятно следующее: это затрагивает очень небольшую часть российского экспорта. По оценке Минэкономразвития, не больше девяноста с небольшим миллиона долларов».
Иной подход к проблеме у доцента экономического факультета МГУ, в прошлом помощника министра финансов РФ Олега Буклемишева.
«С одной стороны, Россия, действительно, стала другой страной, это уже не развивающаяся экономика, которой нужны льготы такого рода, – сказал он Русской службе «Голоса Америки». – С другой стороны, сам момент, когда заговорили об этом, наводит на размышления. Вполне вероятно, что это некая составляющая портфеля санкций, если угодно».
На его взгляд, это «абсолютно неощутимая» с точки зрения общей картины мера: «Думаю, что лишь жалкие проценты российской торговли могут быть этим затронуты. Тем не менее, это еще один элемент (давления)».
Как ему представляется, ситуация сложна тем, что невозможно разобраться, является ли это планомерным шагом по выравниванию торговой политики или это акция, адресованная России как раз в рамках режима санкций.
Можно ли ожидать, что если Россия изменит свою политику по отношению к Украине, то вслед за этим постепенно нормализуются и отношения РФ и США, в том числе и в сфере экономики?
Яков Миркин не преисполнен особого оптимизма: «Отношения стран не находятся в постоянных координатах. Они то теплее, то холоднее, то горячее, то опять теплее. Во всяком случае, прежний уровень отношений, как мне кажется, восстановится не скоро».
По его мнению, это зависит и от того, что будет происходить непосредственно в России.
«Если Россия придет к своей модели ускоренного экономического роста, сможет кроме энергетической составляющей, вырастить и другие сектора экономики, то это будет существенно влиять на отношения с США, Евросоюзом и так далее. В конечном итоге, повторю, будущее во многом зависит от экономической модели и собственной экономической динамики РФ», – утверждает профессор.
Олег Буклемишев также настроен не слишком оптимистично.
«Насколько я могу судить по СМИ и тому, что доносится из Интернета о настроениях в американском истеблишменте, там есть разные взгляды на то, как должны развиваться наши двусторонние отношения, – говорит он. – Но основным яблоком раздора остается то, что Россия по-прежнему считает Крым своей территорией». Экономист уверен, что это политически принципиально для США.
Как подчеркнул Обама, Россия продвинулась в развитии экономики и потому более не нуждается в торговых преференциях, назначение которых – помощь нуждающимся странам.
В заявлении Торгового представителя США Марка Фромана напоминается, что «решение президента принято в соответствии с признанием России Всемирным Банком “страной c высокими доходами”, а также действиями Европейского Союза и Канады, которые исключили Россию из аналогичных программ».
Пресс-секретарь Белого дома Джей Карни отметил в этой связи, что решение президента приведет к повышению таможенных тарифов на товары, импортируемые из России. Пресс-секретарь Совета национальной безопасности Кэйтлин Хейден заявила, что мера, принятая президентом, уместна в свете действий России по отношению к Украине – она указала, что изначально планировалось предпринять этот шаг с 1 января 2016 года, но последние события заставили администрацию США убыстрить этот процесс.
Программа GSP начала действовать в 1976 году, ныне в ней участвуют 126 государств и территорий мира. По данным Офиса торгового представителя США, в 2012 году российские поставщики смогли сэкономить за счет использования программы GSP около 544 млн долларов.
Председатель Комитета по финансовым рынкам и кредитным организациям Торгово-промышленной палаты РФ, завотделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН профессор Яков Миркин затруднился с оценкой этого решения США.
«Здесь надо разбираться, – заметил он Русской службе «Голоса Америки». – Из того, что я видел, понятно следующее: это затрагивает очень небольшую часть российского экспорта. По оценке Минэкономразвития, не больше девяноста с небольшим миллиона долларов».
Иной подход к проблеме у доцента экономического факультета МГУ, в прошлом помощника министра финансов РФ Олега Буклемишева.
«С одной стороны, Россия, действительно, стала другой страной, это уже не развивающаяся экономика, которой нужны льготы такого рода, – сказал он Русской службе «Голоса Америки». – С другой стороны, сам момент, когда заговорили об этом, наводит на размышления. Вполне вероятно, что это некая составляющая портфеля санкций, если угодно».
На его взгляд, это «абсолютно неощутимая» с точки зрения общей картины мера: «Думаю, что лишь жалкие проценты российской торговли могут быть этим затронуты. Тем не менее, это еще один элемент (давления)».
Как ему представляется, ситуация сложна тем, что невозможно разобраться, является ли это планомерным шагом по выравниванию торговой политики или это акция, адресованная России как раз в рамках режима санкций.
Можно ли ожидать, что если Россия изменит свою политику по отношению к Украине, то вслед за этим постепенно нормализуются и отношения РФ и США, в том числе и в сфере экономики?
Яков Миркин не преисполнен особого оптимизма: «Отношения стран не находятся в постоянных координатах. Они то теплее, то холоднее, то горячее, то опять теплее. Во всяком случае, прежний уровень отношений, как мне кажется, восстановится не скоро».
По его мнению, это зависит и от того, что будет происходить непосредственно в России.
«Если Россия придет к своей модели ускоренного экономического роста, сможет кроме энергетической составляющей, вырастить и другие сектора экономики, то это будет существенно влиять на отношения с США, Евросоюзом и так далее. В конечном итоге, повторю, будущее во многом зависит от экономической модели и собственной экономической динамики РФ», – утверждает профессор.
Олег Буклемишев также настроен не слишком оптимистично.
«Насколько я могу судить по СМИ и тому, что доносится из Интернета о настроениях в американском истеблишменте, там есть разные взгляды на то, как должны развиваться наши двусторонние отношения, – говорит он. – Но основным яблоком раздора остается то, что Россия по-прежнему считает Крым своей территорией». Экономист уверен, что это политически принципиально для США.
