США должны ответить на преследования оппозиции в России усилиями по выявлению и преследованию коррупционных действий российской власти. Об этом в интервью Русской службе «Голоса Америки» заявил член Палаты представителей Конгресса, демократ от Нью-Джерси Том Малиновски, ставший сопредседателем недавно образованного в Конгрессе антикоррупционного кокуса. Кроме того, по словам конгрессмена, коррупционные деньги, отловленные в национальной и международной финансовой системе, должны пойти на гранты для расследования коррупции.
Данила Гальперович: Тема международной коррупции для нынешней администрации США стала одной из ключевых во внутренней и внешней политике. Мы видели меморандум президента Джо Байдена об этом в ходе его поездки в Европу, вице-президент Камала Харрис говорила о связи коррупции и нарушений прав человека на «Брюссельском форуме» Германского фонда Маршалла, а Конгресс недавно создал антикоррупционный кокус (объединение парламентариев – ред.), поддержанный обеими партиями. Вы стали сопредседателем этого кокуса. Почему эта тема так важна именно в международной плоскости?
Том Малиновски: Существует все возрастающее признание того факта, что коррупция, с одной стороны, является средством, которое внутренне сплачивает режимы вроде путинского, а с другой – одним из их главных уязвимых мест. Потому что ничто так не раздражает режим Путина и ему подобные, и ничто так не лишает их легитимности, как то, что их ловят на воровстве у собственного народа. В прошлом году мы провели через Конгресс очень важный закон, который делает незаконной регистрацию в США безымянных подставных компаний. Многие годы было понятно, что США использовались клептократами из таких стран, как Россия, чтобы прятать их грязные деньги с помощью покупки недвижимости, подставных компаний и хедж-фондов. Так что мы тогда предприняли большой шаг в области права, чтобы сделать такое более невозможным.
Следующий шаг – обеспечение того, чтобы правительство США располагало средствами, чтобы проводить в жизнь этот и другие антикоррупционные законы. Конгресс сейчас будет серьезно увеличивать бюджет отдела Министерства финансов по борьбе с финансовыми преступлениями, чтобы они имели возможность отследить эти деньги, когда они куда-либо направляются этими клептократами, увидеть, куда именно они отправлены, и дать указание банкам их заморозить, заблокировать – с использованием наших законов. Мы внесли законопроект с целью обязать правительство США рассказывать публично о наложении ареста на украденные активы и возвращении этих активов их законным владельцам – раскрывать данные о том, кто у кого украл средства, и это поставит в еще более трудное положение такие режимы, как режим Путина, когда подобное будет происходить.
Есть и другие шаги, которые мы планируем предпринять, но очень важно, чтобы администрация настойчиво применяла эти законы на практике, а мы – предоставили им для этого необходимые ресурсы.
Д.Г.: Я правильно понимаю, что это целый пакет законов, и у них – разные цели и области применения?
Т.М.: Да, у этой законодательной инициативы есть несколько частей. Одна из них, например, позволит нам использовать средства, полученные правительством США в результате наложения штрафов и изъятия активов. Эти средства будут использованы для проведения антикоррупционных расследований – не только тех, которые проводит правительство США, но и для выдачи грантов неправительственным организациям, журналистам, которые проводят важнейшие расследования такого рода. Вспомните, что «Панамские документы» – не результат работы американского правительства. Это была работа консорциума журналистов-расследователей, которые использовали информацию в открытом доступе. Правительство США сможет финансировать такие частные инициативы, и я хотел бы использовать для этого деньги, которые мы получаем в результате штрафов, уплаченных теми, кто замешан в коррупции. Скажем, американская компания дает взятку в Африке, мы взыскиваем с нее штраф – и я хотел бы иметь возможность использовать эти деньги для поддержки большего числа антикоррупционных расследований.
Д.Г.: Но авторитарные режимы моментально обвинят этих расследователей в том, что они стремятся подорвать стабильность на деньги США; так уже говорит российская пропаганда.
Т.М.: Ничего страшного, пусть сколько угодно обвиняют – параллельно с тем, что коррупционеры, на которых мы наложим санкции, будут объясняться в судах и либо платить штрафы, либо отправляться в тюрьму. Они виновны в нарушении закона, и со стороны правительства США это будет правильным действием – вывести их на чистую воду публично. Я буду только гордиться, если правительство США «обвинят» в чем-то хорошем и правильном.
Д.Г.: Многие не ожидали, что администрация Байдена поднимет на переговорах с Москвой тему преследования Алексея Навального так прямо. Между тем, он по-прежнему находится в заключении, есть опасения за его жизнь и здоровье. Если обращение российского государства с Алексеем Навальным будет ухудшаться, существует ли возможность того, что США введут санкции против тех бизнесменов, которые, по словам Навального и его сторонников, являются «кошельком Путина»?
Т.М.: Они уже пытались его убить, и этого вполне достаточно для того, чтобы действовать. Я считаю, что нашим следующим шагом должны быть санкции против как можно большего количества фигурантов того списка, который Навальный нам предоставил. В тех случаях, когда доказательств достаточно, мы должны начать действовать в отношении этих людей. Лучший способ поддержать Навального – это серьезно относиться к той работе, которую он делает, и гарантировать, что США и другие западные страны не могут быть безопасным местом для денег, украденных у российского народа. Это все, о чем Навальный нас просит. Его команда сделала прорывные расследования, выявляя эту коррупцию, и наше дело – действовать в соответствии с этой информацией, это и есть борьба за Навального.
Д.Г.: Вы считаете, что официальные структуры могут руководствоваться в своих действиях выводами и информацией, предоставленными ФБК и другими расследователями?
Т.М.: Правительство США может и должно действовать, исходя из информации, полученной от неправительственных организаций, расследующих коррупцию. Для того, чтобы преследовать кого-то в судебном порядке, наше Министерство юстиции и прокуроры должны возбудить свои собственные дела, но я не вижу причин, по которым они не могли бы оттолкнуться от работы, сделанной этими организациями. Наш ответ на усиливающиеся репрессии против оппозиции в России может быть ассиметричным: когда диктатура арестовывает участников мирного протеста, мы наращиваем наши усилия по выявлению и преследованию коррупционных действий этой диктатуры.
