Больше трети работающих в перепрофилированных под коронавирус больницах российских медиков утверждают, что они получили от начальства указания в случае пневмонии, спровоцированной COVID-19, не ставить реальный диагноз. Это зафиксировал опрос, проведенный среди более пятисот специалистов изданием «Справочник врача».
Подобная практика позволяет манипулировать показателями общей заболеваемости коронавирусом и смертности от него.
Также около 40% респондентов заявили, что им не всегда или в неполном объеме выдают средства индивидуальной защиты, а больше половины уверены, что в их медучреждениях не достаточно эффективны профилактические меры касательно персонала.
Об особенностях российской национальной статистики Русская служба «Голоса Америки» поговорила с шеф-редактором интернет-издания Insider Романом Доброхотовым.
Виктор Владимиров: Как вы относитесь к официальным российским данным о ситуации с коронавирусом в стране – в частности, относительно уровня смертности?
Роман Доброхотов: Наши журналисты провели специально расследование, выявившее массовые манипуляции на это счет. Начнем с того, что людей, даже с выраженными симптомами заболевания коронавирусом, нередко не госпитализируют, игнорируют их просьбы обследовать или сделать анализ. Это уже свидетельствует о том, что официальная статистика не отражает реалий. Кроме того мы нашли людей, которые умерли от коронавируса, но у них в свидетельстве о смерти коронавирус значился только как некое сопутствующее заболевание, а не как причина. Это явное нарушение рекомендаций ВОЗ.
Российский Минздрав, кстати, отчитывается, что он якобы руководствуется ими. Так вот, в соответствии с рекомендациями даже, если человек скончался от рака, но это произошло на фоне коронавирусной инфекции, коронавирус нужно обязательно вписывать в причину смерти. И уж тем более это надо делать, когда у умерших выявлена пневмония. Тут даже никаких вариантов не должно быть.
Однако во всех регионах зафиксирован всплеск внебольничной пневмонии, заболевших и умерших в разы больше, чем обычно, а смертность (от коронавируса) у нас официально до сих пор очень низкая – ниже, чем, в частности, в Германии, из самых благополучных в этом смысле стран.
Есть еще один нюанс. Примерно в половине случаев, если не больше, трупы, которые поступают из инфекционных отделений или больниц, находятся в закрытых гробах, завернутых в целлофан. Тем не менее, и здесь коронавирус не указывается в качестве причины смерти. Все это говорит о том, что идет массовая фальсификация статистики.
В.В.: К каким последствиям это может привести?
Р.Д.: Было бы странно ожидать, что в стране, где власти фальсифицируют любую статистику и «рисуют» результаты голосований, займут другую позицию по столь значимой с точки зрения международного имиджа теме. Сейчас все сравнивают эффективность государственных институтов по тому, как они справляются с общей для всех стран проблемой. Это такой показательный тест, с помощью которого можно достаточно объективно измерить, как работают государственные машины. Думаю, Кремлю тоже хочется показать, что российские власти весьма эффективны. Но, если все будет и дальше так фальсифицироваться, это может привести к страшным последствиям.
В Кремле уже заявили, что снятие карантинных мер будет зависеть от статистики, от темпов заболеваемости. И здесь уже неважно, сам ли Кремль инициировал такую масштабную фальсификацию или просто закрывает на все глаза. Важно, что поскольку власти ничего не делают, чтобы нарисованные цифры разоблачить, то они просто подставляют население под очень серьезную угрозу. Окончание карантина в условиях, когда эпидемия еще бушует, приведет к десяткам тысяч смертей. А к этому все и движется.
В.В.: Каково положение российских врачей и медперсонала, о героизме которых много пишут в СМИ?
Р.Д.: Среди них очень высокий процент смертности. Врачи из разных регионов и больниц – и анонимные и не анонимные – в интервью нам жалуются, что им не хватает средств индивидуальной защиты. На самом деле все гораздо хуже. Начальство им впрямую запрещает делать тесты на коронавирус, либо, если болезнь стала фактом, говорят: отлежитесь три денька дома и приходите на работу.
Таким образом, их делают источниками заражения для пациентов, поскольку речь идет не только о врачах специализированных, но и обычных клиник. Там и пациенты не разделены четко на «грязную» и «чистую» зоны, они лежат в приемных отделениях вместе с незараженными пациентами. Если посмотреть по хронологии, как развивалась эпидемия в разных регионах, то легко заметить, что именно больницы стали первыми массовыми источниками заражения.
В.В.: Российские власти всех уровней постоянно утверждали и утверждают, что ситуация с коронавирусом в стране полностью под контролем. Насколько этот тезис соответствует реалиям?
Р.Д.: У Кремля было три месяца, чтобы в спокойном режиме организовать меры по подготовке к эпидемии, обеспечить граждан и медперсонал всем необходимым. Уже в конце января уже стало понятно, что эпидемии не миновать. В конце апреля мы получили вспышку заболеваемости, Россия по числу инфицированных вышла на второе место в мире и первое в Европе. Цифры говорят сами за себя. В Кремле держали под контролем только информационно-пропагандистское поле, больше – ничего. Можно было бы закупить или изготовить в нужных количествах ИВЛ на госзаводах. Но ИВЛ до сих пор не хватает, кроме того они взрываются, а мы их еще почему-то продавали американцам. Тоже самое касается средств индивидуальной защиты.
Врачи нередко работают в строительных, а не медицинских масках и халатах. Или одну маску выдают на целый день, из-за чего она становится только опаснее, а толку от нее (после двух часов использования) никакого. Это, конечно, напрямую ответственность властей. Сейчас Путин пытается всю ответственность взвалить на глав регионов, а те – на главрачей, которых обычно и делают крайними. Но понятно, что отсутствие средств индивидуальной защиты и нормальной организации процесса – это вопрос не к врачам, а к властям, которые ничего толком не сделали за столь длительный период. Расплачиваться же за все придется населению.
