Государство – это прежде всего не институты власти в виде армии, полиции, парламента, кабинета министров и пр., – а люди. Именно под них (если, конечно, речь идет о демократической стране) подлаживаются данные институты.
Помните, как это было сказано в известном фильме «V означает вендетта»: «не народ должен бояться правительства, а правительство народа».
В полном соответствие с этим принципом правительство Ципраса решило посредством референдума спросить свой народ, принимать или не принимать условия западноевропейских кредиторов по оказанию экономической помощи Греции? Принять – значит ограничить траты из госбюджета, сократить социальные программы, снизить зарплаты и пенсии, способствовать росту безработицы, пойти на своевременную уплату по внешним долгам, что опять же ляжет на плечи греческих налогоплательщиком дополнительным бременам, поднять налоги.
Не принять – значит отсрочить выплаты по долгу, реструктурировать его, потенциально отказаться от евро, вернуться к драхме, получив таким образом возможность «мягкого», если не полного, то хотя бы частичного решения экономических проблем с помощью колебания курса национальной валюты. Но не будем забывать, что введение евро было продиктовано не столько экономическими, сколько политическими соображениями – укрепить с помощью валютного «цемента» единство общеевропейского «дома».
На референдуме 61% греков сказали «нет». Однако, как отметила газета The Washington Post, «раздраженная реакция [на итоги референдума] членов европейских кабинетов дает основания предположить, что серьезные экономические трудности Греции только начинаются. Эксперты полагают, что шансы на исключение страны из зоны хождения евро значительно возросли, особенно с учетом того, что греческие банки находятся на грани банкротства».
Кроме того, прочие обитатели общеевропейского дома могут сделать тому из них, кто нарушил правила совместного проживания, предложение в духе: «Забирай свои игрушки и уходи из нашей песочницы», что в перспективе может означать даже выведение Греции за пределы Евросоюза, а следом и из «Шенгена». Именно на такой вариант намекнул Жан-Клод Юнкер, председатель Еврокомиссии.
Правда, шансов это немного, особенно с учетом того, что не существует юридических механизмов для исключения государства из ЕС – только если оно само пожелает его покинуть. Хотя с экономической точки зрения потеря для Евросоюза была бы небольшой: из 17,5 трлн евро суммарного бюджета стран ЕС на долю Греции приходится лишь 1,4%.
Скорее всего Евросоюз ограничится максимальным наказанием правительства Ципраса, вплоть до вынуждения премьера вместе со своим кабинетом уйти в отставку. Во всяком случае этот кабинет уже понес первую потерю: в день оглашения результатов референдума в отставку ушел министр финансов Янис Варуфакис.
Публично «высечь» правительство Ципраса – весьма возможный вариант, чтобы правительствам других европейских стран (например, Португалии, Испании или Италии), которые могут пожелать последовать примеру Греции, неповадно было. Тем более, что греческий долг в 320 млрд евро малозаметен на фоне испанского (1 трлн) и итальянского (2 трлн евро).
Как же страна, еще в античные времена заложившая фундамент демократических ценностей современной Европы, дошла до такой жизни?
Губительный патернализм
«Все началось с Андреаса Папандреу», – мой собеседник закуривает тонкую коричневую сигарету, выпускает облако дыма и отхлебывает обжигающий греческий кофе из бумажного стаканчика. Его зовут Джон Делигианнис. В прошлом сотрудник греческой службы ВВС в Лондоне. Говорит на великолепном английском, что в современной Греции не так и часто встретишь. Кругозор, информированность и образованность Джона позволяют без сомнения отнести его к греческой интеллектуальной элите.
Сейчас живет в Халкиде – городке, расположенном примерно в сотне километров от Афин. Владеет небольшим магазином, который так и называется «Делигианнис». Его еще можно назвать «Мечта рейнджера». Там продается все (за исключением огнестрельного оружия), о чем только может мечтать мужчина, решивший сразиться с дюжиной злодеев, покорить Эверест или совершить путешествие в джунглях Амазонки.
«Когда Папандреу пришел к власти в 1981 году, он решил построить патерналистское государство, – продолжает Джон. – Что это значит? А вот что. Европейские кредиторы давали правительству Греции деньги, которые зачастую оседали в карманах коррумпированных политиков. А чтобы народ не возмущался, Папандреу стал раздувать чиновничий аппарат и платить ему очень большие деньги. Правительственные бюрократы стали в добавок его гарантированной электоральной базой. Всегда были готовы голосовать за такого кормильца, да и использовать административный ресурс, чтобы настраивать народ за Папандреу».
«Представь, – Делигианнис качает головой, как бы отказываясь поверить собственным словам, – на 10 миллионов греков пришелся 1 миллион чиновников! Сейчас население Греции достигло 11 миллионов человек, а численность госслужащих сократилась, но все равно их 650 тысяч. В Бельгии, где тоже проживают 11 миллионов человек, бюрократов ровно в 10 раз меньше».
«Так продолжалось с начала 1980-х годов и примерно по 2008 год, – рассказывает Джон. – Потом европейским кредиторам, в том числе и из-за общемирового экономического кризиса, надоело держать над Грецией рог изобилия, из которого на нее постоянно сыпались займы, и они потребовали выплатить долг. А где взять деньги, чтобы его выплатить, когда 10% населения страны привыкли жить на очень высокую гарантированную зарплату?».
«Плюс еще разные социальные программы, высокие пенсии, – продолжает перечислять Делигианнис. – Начать сокращать чиновничий аппарат и расходы из бюджета? Можно, только тех, которые привыкли жить за счет господдержки, так много, что социальные катаклизмы неизбежны. И это при том, что, начиная с 2009 года экономика Греции из-за депрессии сократилась почти на 25%. Каждый второй молодой человек или девушка – безработные».
«Список Лагард», или как свои обворовывали своих
«Европейский центральный банк (ЕЦБ) смотрел сквозь пальцы на то, как греческие воры-политики складывали полученные кредиты на своих счетах в швейцарских банках потому, что эти политики обещали социальную стабильность в Греции, – вступает в разговор Константин, помощник Джона. – И какова же цена этой социальной стабильности? Она в так называемом "Списке Лагард"».
Кристин Лагард, нынешняя глава МВФ, в 2010 году, в бытность министром финансов Франции, подготовила список, содержавший имена около 2 тыс граждан Греции, которые держали свои средства на секретных счетах в швейцарском банке HSBC. Люди эти оказались под подозрением в том, что не уплатили налогов с данных средств.
Казалось бы, вот она – основа для уголовного дела или, как минимум, для следственных действий. Но официальные Афины проявили странное равнодушие к «Списку Лагард». Более того, об этом списке стало известно широкой общественности лишь через два года, когда греческий журналист Костас Ваксеванис опубликовал в греческом журнале Hot Dog статью, в которой подверг критике правительство Греции за нежелание начать расследование против лиц, упомянутых в «Списке».
Подчеркну, что «Список Лагард» был составлен на основании просочившейся информации лишь из одного швейцарского банка. Но в Швейцарии десятки банков, где также могут быть секретные счета коррумпированных греческих политиков. А помимо «Списка Лагард» есть еще список Банка Греции. В нем содержатся имена 54 тыс человек, которые вывезли из страны в общей сложности 22 млрд евро. Будут проведены в отношении них следственные действия или нет – сказать пока сложно. Всего же на зарубежных счетах граждан Греции лежит 650 млрд евро.
Как Европа Грецию обидела
Основания для обиды Греции на Европу в связи со сложившейся на земле Эллады ситуацией есть. И дело здесь не только в прессинге, который оказывает ЕЦБ на Грецию. Афины обвиняют Европу в том, что у нее короткая память.
60 лет назад было достигнуто соглашение о прощении Федеративной республике Германии половины ее послевоенных долгов. Сделано это было для того, чтобы ФРГ стала «несокрушимым бастионом» на пути возможного распространения коммунизма, в том числе и военным путем, на Запад. Стать таковой западная Германия могла лишь при наличии у нее мощной экономики.
«Подобное прощение, – отмечает британская газета The Guardian, – резко контрастирует с теми лишениями, которые вынуждены нести современные европейцы ради выполнения долговых обязательств».
Долги ФРГ были куда меньше тех, которые есть сейчас у Греции, Ирландии, Португалии или Испании и составляли не более четверти ее ВВП. Но даже в таких небольших по современным меркам объемах, долги эти привели бы к оттоку так необходимых для экономического восстановления Западной Германии финансов.
Среди кредиторов Германии были, в том числе такие страны, как Греция, Испания, Пакистан, Египет, а также США, Англия и Франция. И Греция, в числе этих стран, простила то, что ей была должна Германия. «И что же теперь видит Греция в качестве благодарности от той же Германии? – вопрошает Делигианнис. – Меркель занимает наиболее жесткую позиция по греческому долгу размером 323 миллиарда евро и это при том, что Германия до сих пор должна Греции 287 миллиардов евро в качестве послевоенных репараций. Пусть Германия вернет Греции этот долг, а оставшиеся 36 миллиардов Греция как-нибудь выплатит кредиторам».
К сказанному можно лишь добавить, что даже МВФ в своем докладе признал, что греческий внешний долг завышен, как минимум на 30%.
Один с сошкой, семеро с ложкой
Но давайте забудем сейчас о структурных реформах, долговых обязательствах и дефолте. Вернемся к грекам, которые по утрам раздувают огонь в печах пекарен, собирают оливки, водят такси и грузовики, наводят чистоту в отелях, или ловят рыбу с деревянных шаланд.
«Смотри, что получается, – говорит Константин. – В Греции 2,5 миллиона пенсионеров, которые получают пенсию. Плюс 3,4 миллиона молодых людей моложе 18-ти лет, которые в основном живут за счет родителей. Ну и больше полумиллиона бюрократов. Так кому работать остается?! Получается, на одного работающего, приходится, как минимум, один иждивенец».
«Если в Греции начнется гражданская война, – глубокомысленно замечает Делигианнис, – то она будет между теми, кто работает в частном и теми, кто – в государственном секторе. Ведь чиновники и сейчас получают порядка четырех тысяч евро в месяц. А большинство тех, кто заняты в частном секторе – не более 600 евро».
«И как на эти деньги выжить? – продолжает он. – Когда порядка 300 евро уходит ежемесячно на аренду жилья, 150 – на электричество, плюс еще другие коммунальные платежи. Мало того, правительство требует от меня, чтобы я платил фиксированный налог, а он порой превышает мой доход. У меня семья, маленький сын, но я, как и многие греки, вынужден принимать родительскую помощь, которые отдают мне часть своей пенсии».
«Каждый год я плачу порядка 4 тысяч евро в фонд государственного социального страхования, – говорит Константин. – Вынужден делать это потому, что я индивидуальный предприниматель. Работай я на правительство, ничего бы не платил. С меня снимают эти деньги даже в том случае, если моя прибыль за год равна нулю. И это при том, что греческая конституция запрещает брать такие платежи у тех, кто не получает никакой прибыли. Смотри: в прошлом году я заработал 8 тысяч евро, четыре тысячи ушли в фонд соцстрахования, столько же – на налоги. И с чем я остался?!».
