По оценкам ООН, около полутора миллиона детей погибли или остались сиротами в результате стихийного бедствия в Южной Азии. Американцы - люди отзывчивые, и они сразу откликнулись на несчастье, предложив усыновить осиротевших. Вопрос только в том, насколько хорошо работает механизм международного усыновления в экстремальных ситуациях.
«Их жизнь перевернута вверх дном; они потеряли кров, друзей, школу, родных, в том числе родителей», - говорит глава благотворительной организации “Save the Children” Чарльз МакКормак
Томас Атвуд из организации "National Council for Adoption", получившей массу электронных писем и звонков от желающих помочь, отмечает, что, прежде всего, необходимо составить представление о масштабе проблемы.
«В ряде стран региона, пораженных бедствием, законодательства о международном усыновлении просто нет, - продолжает Атвуд. - Оно есть, правда, в Индии и Таиланде: в 2003 году мы организовали усыновление пятисот детей из Индии и семидесяти из Таиланда. Но нынешняя беда требует действий иного размаха. Порядок такой: сначала мы обязаны удостовериться, что родители ребенка погибли; во-вторых, что нет родных или близких, готовых взять его на попечение; в-третьих, что ни американское законодательство, ни законы страны пребывания не препятствуют усыновлению в данном конкретном случае. И, наконец, что лица, оформляющие усыновление, не преступают этических норм».
О новой беде, нависшей над сиротами, недавно сообщали СМИ: это их похищение и продажа в рабство. По словам Томаса Атвуда, есть веские основания опасаться, что дети могут попасть в лапы рвачей и негодяев. В законодательстве такие ситуации прописаны, и оно позволяет ускорить процесс усыновления.
Тем не менее, международное усыновление – это крайняя мера. Все сходятся на том, что на первом месте должны быть попытки воссоединить детей с их родными. «Большинство детей смогут воссоединиться с родными, мы в этом уверены, - замечает Чарльз МакКормак. - К тому же, в этих странах по-прежнему сильна идея расширенной семьи, строящейся на тесной связи, как минимум, трех поколений. Поэтому родные этих детей не бросят». Томас Атвуд с этим согласен, но считает, что, если родных нет, то международное усыновление – совсем не плохая альтернатива. Дети психологически очень адаптабельны, они легко приспосабливаются к новой и комфортабельной жизни.
Единственными двумя случаями, хоть отдаленно сравнимыми с нынешним по всплеску интереса к усыновлению, Атвуд называет ситуацию в Румынии и тот, что имел место после терактов одиннадцатого сентября в Америке. В Румынии ситуация была действительно критической, и многих детишек необходимо было перевезти на Запад, но число детей, которых надо было усыновлять после терактов, оказалось в итоге совсем не большим. Поэтому и сейчас, как подчеркивает Атвуд, не следует спешить с выводами: «Американцам, желающим помочь, мы советуем, среди прочего, переводить средства детским учреждениям в пострадавших странах. Было бы совсем некстати создавать там впечатление, будто мы считаем их неспособными заботиться о собственных детях».
По словам Атвуда, усыновление – это форма международной помощи и должна учитываться, как таковая при калькуляции ее размеров во всякого рода сравнительных анализах.
