Судьба ближневосточного мирного процесса в послеарафатовскую эпоху занимает умы многих специалистов по Ближнему Востоку. Русская служба «Голоса Америки» попросила высказаться на эту тему профессора политических наук Еврейского университета в Балтиморе Роберта Фридмана.
Роберт Фридман - один из ведущих политологов, следящих за развитием событий на Ближнем Востоке и в России. Его послужной список весьма внушителен. В прошлом - президент, а ныне профессор политических наук балтиморского Еврейского университета, доктор Фридман - автор пяти книг на тему советской внешней политики. Под его редакцией вышло четырнадцать книг о Ближнем Востоке. Недавно вышла новая книга доктора Фридмана о российской ближневосточной политике после распада СССР. Сейчас он заканчивает работу над книгой об американской политике по отношению к арабо-израильскому конфликту.
Люсьен Фикс: Доктор Фридман, вы внимательно следите за развитием событий, связанных со смертью председателя Организации Освобождения Палестины и президента Палестинской автономии Ясира Арафата, которого одни считают террористом, другие - борцом за свободу. Как бы вы сами охарактеризовали Арафата?
Роберт Фридман: «Он был и тем и другим. Он использовал терроризм для привлечения внимания прессы: примерами служат мюнхенские события 1972 года, когда были расстреляны спортсмены израильской олимпийской команды, убийство американского посла в Судане и ряд других террористических актов. К сожалению, пресса падка на террористические акты, и это выставляет палестинское движение на первые страницы.
На какое-то время Арафат решил представить себя в виде государственного деятеля: мы говорим о периоде переговоров в Осло. Но в июле 2000 года на переговорах в Кемп-Дэвиде он отказался принять израильские предложения, а в сентябре того же года развернул интифаду. Тогда Израиль решил, что его нельзя считать серьезным партнером, и отказался вести с ним переговоры.
Теперь, когда Арафата больше нет и на первый план выдвинуты Абу-Мазен и Абу-Ала, которые еще при Арафате заявляли о готовности заключить мир с Израилем, можно снова, как мне представляется, говорить о возобновлении мирных переговоров с целью подписания мирного соглашения. Я выражаю глубокий оптимизм - с одной только оговоркой: если оба они будут в состоянии контролировать такие террористические организации, как ХАМАС, «Исламский джихад», «Бригады мучеников Аль-Акса» и «Танзим».
Я считаю уход Арафата положительным развитием событий потому, что премьер-министр Шарон объявил об одностороннем уходе из Газы. Но, с другой стороны, пока у него нет партнеров в мирных переговорах, односторонний уход из Газы может привести к хаосу. В то же время, если Абу-Мазен и Абу-Ала будут действовать сообща, - Абу-Мазен как глава ООП, а Абу-Ала как премьер-министр Палестинской автономии, - они могли бы постараться умиротворить ситуацию в Газе после ухода Израиля как первый шаг в деле достижения мирного соглашения. Это, как я полагаю, могло бы также снизить оппозицию в Израиле решению Шарона уйти из Газы.
Л.Ф.: В своем завещании Арафат просил похоронить его в Иерусалиме. Его похоронили в Рамаллахе. Как вы расцениваете такое решение?
Р.Ф.: Мне кажется, что Рамаллах выбрали в качестве компромисса. Израильтяне хотели, чтобы Арафат был похоронен в Газе, а палестинцы - в Иерусалиме, как он сам завещал. В Рамаллахе была его штаб-квартира, так что я считаю, что Рамаллах - это компромисс: он расположен недалеко от Иерусалима, но не в самом Иерусалиме, так что обе стороны могут говорить, что достигли своего».
Л.Ф.: В палестинских кругах говорят, что впоследствии Арафат будет перезахоронен в Иерусалиме. Возможен ли такой сценарий?
Р.Ф.: Такой вариант возможен, если через какое-то количество лет наступит настоящий мир между Израилем и палестинцами. Палестинцы владеют частью Иерусалима, который они считают своей столицей. Так что Арафат может быть перезахоронен. Сейчас же, когда при смерти, как и при жизни, израильтяне считают его своим самым ярым врагом, этого не может быть. Но я не могут исключить такой возможности в будущем».
Л.Ф.: Как вам видится возможность проведения в жизнь «дорожной карты мира» в ближайшей перспективе?
Р.Ф.: Преграда на пути к мирному процессу, которую представлял собой Арафат, убрана. Арафата считал препятствием к миру не только Израиль, но и Соединенные Штаты, а после событий 11 сентября 2001 года Арафат был зачислен в террористический лагерь. С уходом Арафата США, как я считаю, будут больше вовлечены в ближневосточный мирный процесс.
