Если есть книги, специально созданные для чтения летом, то сочинение Тома Ходжкинсона «Как бездельничать» (Tom Hodgkinson, How to Be Idle. HarperCollins, 2005) должно занять первое место на этой полке. В книге 24 главы, по числу часов в сутках, поскольку Ходжкинсон считает, что бездельничать надо разнообразно – каждый час по-другому.
8 утра. Прихлопнуть будильник, чтоб не тарахтел, повернуться на другой бок и уснуть.
9 утра. Это время, «когда кто-то где-то считает, что работа должна начаться». Так сказать, «их проблемы», мы можем продолжать спать.
10 утра. Спорное время. Знаменитый остроумец, доктор Джонсон утверждал, что счастливейшую часть своей жизни человек проводит в постели, поутру проснувшись. Но Ходжкинсон полагает, что можно еще поспать.
Еще в 1993 году Том Ходжкинсон основал журнал «Бездельник», пафос которого был направлен против отвратительного изобретения, именуемого «работой» (она же «служба»). В одной из статей он писал: «За редчайшими исключениями мир работ характеризуется отупляющей скукой, изнурительным однообразием, бедностью, мелкими склоками, сексуальными приставаниями, одиночеством, психически ненормальными сотрудниками, грубостью начальства, подавленным отвращением, болезнью, эксплуатацией, стрессом, беспомощностью, адом общественного транспорта, унижением, депрессией, полной безнравственностью, физической усталостью и умственным истощением». Выход из положения один – стать бездельником.
Свою радикальную позицию Ходжкинсон подкрепляет ссылкой на авторитетные источники. Тут и эссе Честертона «Как валяться в постели», и сочинение Бертрана Рассела «Похвала безделью», и, в качестве последнего аргумента, Нагорная проповедь: «Взгляните на птиц небесных: они не сеют, не жнут, не собирают в житницы; и Отец наш небесный питает их… Посмотрите на полевые лилии, как они растут: не трудятся, ни прядут…» (Матфея 6, 26, 28).
Работа, как мы в наше время ее понимаем, сравнительно новое изобретение, результат индустриальной революции XIX века (об этом и писал Бертран Рассел в вышеупомянутом эссе). В более ранние времена крестьяне в деревне и ремесленники в городе работали на себя, и от них самих зависело, как чередовать часы труда и праздности. Скажем, в дождливый день сапожник мог трудиться от зари до зари, но если следующий денек выдался погожим, мог отправиться на рыбалку.
Впрочем, Ходжкинсон слишком верен идеалу бездельничанья, чтобы утруждать себя долгими историко-социологическими экскурсами. Зато безделье может быть медитативным, и иные из медитаций Ходжкинсона заводят его в мистические дали. Так глава, обозначенная полднем, посвящена состоянию похмелья. Видимо, хорошо изучивший этот предмет автор утверждает, что усиленная раздражительная реакция на свет и шум в состоянии похмелья есть не что иное, как открытие в нас «третьего глаза», который, согласно учению браминов, позволяет нам достичь просветления.
Час дня. Эта глава у Ходжкинсона посвящена сетованиям по поводу утраты современным обществом полдневной трапезы – ланча (русского обеда). Проклятые фастфуды убили великую традицию неторопливого полдневного застолья, сопровождаемого не слишком умеренными возлияниями и оживленной беседой. Некоторую надежду в нас, все-таки, вселяет возникшее недавно в Европе движение «слоуфуд» – за медленную еду.
2 часа дня. Это, в основном, о том, как славно и как правильно не торопиться с одеванием, а слоняться по дому в пижаме и халате, как Шерлок Холмс. Тут Ходжкинсон приводит в пример и подлинного корифея такого времяпрепровождения, великого Ильича, т.е. Илью Ильича Обломова. Более современный пример – недавно скончавшийся французский философ Жак Деррида, который тоже почти никогда не вылезал из пижамы. Впрочем, как человек, настрадавшийся в попытках чтения Дерриды, я предпочитаю Обломова.
Мне лень пересказывать книгу Ходжкинсона полностью. Замечу только, что в 10 вечера безделье принимает веселый оборот. Время идти в пивную (паб). Тут опять цитируется великий доктор Джонсон: «Как только я вхожу в дверь таверны, я ощущаю забвение забот и свободу от обязанностей… Ничто иное из человеческих созданий не породило столько счастья, как хорошая таверна или трактир».
Как верно! Впрочем, у Джонсона в XVIII веке не было дома мини-бара и дивана перед телевизором с бандитским сериалом на экране.
